Есть такая категория детей, которые большую часть времени живут в больнице. Как и все дети, они бывают большие и маленькие, послушные и шаловливые. Но главное их отличие от других детей – не то, что от них отказались родители, а то, что они родились с тем или иным заболеванием.
Работая няней-сиделкой в одной из центральных больниц, мне пришлось вести палату. А это три разных (и по возрасту, и по заболеванию) ребенка.
Не буду тут описывать их врожденные недуги. Главное - я воочию убедилась в том, что, оказывается, даже вывернутые назад руки и ноги (таким малыш родился) современные детские хирурги могут «переставлять»! Какое это счастье - ожидать одну операцию за другой, в результате которых, ребенок наконец-то ощущает собственную ручку здоровой! И ждет с великой надеждой на то, что и ножки также будут правильно «поставлены». Господи, а этому ребенку всего-то восемь лет!
Проблем с работодателем у меня не было. Зарплата вполне устраивала. Жила я вместе с детьми в одной палате круглосуточно. Были и другие сиделки-няни. Им тоже было удобно. Нет проблем ни с регистрацией, ни с жильем, ни с питанием. Живи себе на всем готовом, только не уставай от таких детей!
Я очень старалась не уставать. И все же тихому часу (а это неизменный атрибут строгости врачебного распорядка дня) всегда была рада. Нет, дети меня не утомляли. Утомляли разговоры с другими сиделками. Боже мой, как же это было грустно слушать их пересуды и неумение видеть детскую радость и надежду даже у таких вот детей.
По убеждению многих, только в моей палате часто стоял хохот. Так мы с детьми «улетали» в наши веселые «соображалки». Их пришлось немало сочинить. И это того стоило!
Оказываются у детей, которые находятся постоянно в замкнутом пространстве, столько фантазии, что всему обслуживающему персоналу хватит. А вот подвижности очень не хватает. Бегать нельзя. Шуметь нельзя. Да и ползающему ребенку (врожденное повреждение тазобедренных суставов) это не удается физически. Но зато есть глаза, есть уши, есть голова и это все вертится! Прекрасная гимнастика для мышц шеи, головы (да, да и там тоже есть мышцы), лица. Какие только гримасы мы не выдумывали! И с зеркалом, и без зеркала. Хохотали от души. А как все мышцы тела сотрясались! Вот это гимнастика! Нам так с детьми нравилось вызывать смех друг у друга при помощи сообразительно-выразительного лица. Даже когда читала им сказки, рассказы, стихи, мы этой гимнастикой сопровождали воображаемое лицедейство персонажей. Представляете такой театр мимики без жестикуляции.
Оказывается небольшую палату можно сделать значительно пространственной, если прятать в ней игрушки или отдельные предметы, видимые глазу. Дети прячут туже игрушку небольшую на животе, под футболкой, а ты такая большая, что и догадаться с первого раза не можешь – тут тебе есть, над чем подумать. А другим детям, есть над чем поработать – над выдержкой. Такое вот правило придумали – не показывать глазами, если догадался, кто, как спрятал… Долго так выдержать от смеха не возможно. Но опять-таки, какая тренировка глубинных мышц, какая встряска организму в ликовании детского смеха.
Представьте себе, все три ребенка палатного обслуживания – не ходячие. Но сноровка-то им ох, как нужна. Вот и придумали игру. Игрушек мягких детский фонд много присылает. И игрушкам, как однажды Тёма, мальчик пяти лет выразился, тоже надо пошалить. Вот мы и придумали реактивную кидалку для мягких игрушек. Каждый сидел на своей кровати (часто можно было сидеть и под кроватью, там тоже чистота была стерильная) и водящий начинал бросать игрушку. Эту мягкую игрушку можно было отбивать и другой игрушкой, например, которая была подлиней или побольше. Естественно, головой, руками, спиной, то есть практически всем телом. Вертелись, как угорелые, не вставая с кровати. Обтирались, вспотевшие, потом влажной пеленкой. Благо их было предостаточно…
Все трое моих детей палаты садились рядышком. Они прекрасно умели переползать с места на место. Я в качестве примера становилась ведущей и отходила на три шага, садилась на стул к ним спиной. Кто-либо из них менял свой голос и пищал (рычал, мяукал, хрюкал, свистел и т. д.), а мне надо было отгадать, кто из них подает голос. Соответственно, место ведущего занимал по очереди каждый из детей. Таких звуков я никогда раньше не слышала. А тембры? Как многообразно эти дети создавали голосовые модуляции! Кстати, у Даши мы за месяц такой вот игрой добились правильного произношения шипящих. У нее была врожденная «волчья пасть», первую операцию челюстно-ротовой полости ей уже делали. А впереди были еще две…
Иногда мы играли в эти и другие игры с детьми из других палат в коридоре (были дети с мамами). Медсестры говорили мне тогда, что более счастливых детей они не встречали.
Почему я решила вот с такой стороны выделить работу няни-сиделки? Да потому что именно работая там, в больнице, высокооплачиваемой няней-сиделкой у детей-инвалидов, осознала энергию жизни, союз радости и бесстрашия перед жизнью. Но главное, такую доминанту дети молча хранили в себе, пока взрослый не попал в резонанс их детского счастья.
Любовь Богомолова