Кнопочные дети

Веду группу развития детей и родителей (от года и трех месяцев до двух лет) в одном из детских клубов Москвы. На пробное занятие пришли мама, двухлетний Коля и няня.

Первая и устойчивая реакция этого ребенка была компьютерная. Он уселся за компьютер и начал лихо стучать по клавишам. Спросите, зачем поставили компьютер в детскую комнату? Отвечаю. Клуб расположился в библиотечном помещении. А какая библиотека сегодня без компьютеров? К тому же дети, которые раньше начали посещать занятия в этом помещении, также с родителями, никакого внимания на эти самые компьютеры не обращали.

Обратилась к маме с просьбой взять Колю на руки и перейти к группе детей, занимающихся с родителями. Попытка мамы «оторвать» малыша от клавишей компьютера вызвала дикую истерику. Коля бросился на пол, забился, застучал ножками, не прерывая своего плача.

Предложила маме прогуляться по коридору, рассмотреть выставочные стеллажи с детскими поделками, а потом попробовать еще раз войти в наш зал. Занятия с остальными детьми и родителями успешно завершила. Простилась с группой, пошла на поиски мамы, няни и ребенка.

Нашла их в офисном помещении, где ребенок, к удовольствию мамы и няни, под присмотром администратора детского клуба играл… в открывание и закрывание крышки большого термоса. Спрашиваю администратора:

- И давно ребенок так «увлечен»?

- Да вот как пришли, - отвечает.

– И что, маме и няне это не в тягость?

– Да, нет, сидят и смотрят на него.

Ступор или не ступор? Вопрос психотерапевтический пока меня мало интересовал. Интереснее было узнать о том, примет ли мама нашу воспитательную позицию и зачем такого «увлеченного» ребенка она привела в клуб, имея к тому же няню…

Оказалось, маме стало удивительно, что дети, гораздо более младшего возраста (от года и трех месяцев до полутора лет) могут «переключать» свое внимание и самостоятельно при этом выбирать вид деятельности, предлагаемой на занятии. У ее сына, как она заявила, этого качества нет.

- Хорошо, но чем  тогда дома увлечен ваш малыш? – обратилась я к молодой маме.

- Коля умеет повторять все буквы на компьютере.

Тут глаза мамы заблестели, она воодушевленно стала мне рассказывать о том, какие умные игры сегодня для малышей есть в Интернете… Мне пришлось прервать еe воодушевление и задать еще один вопрос:

- Сможете вместе с ребенком посещать занятия?

– Да, да, - закивала, - нам нужны такие занятия, но посещать занятия с Колей будет няня.

– Хорошо, берем вас в нашу группу, а там будем думать о возможности устранения сформированного «кнопочного» рефлекса.

Кнопочный рефлекс на занятиях мы устранили, но «вылез» следующий – ступорное (беспрерывное) открывание створок книжного шкафа, не предназначенного для малышей.

Пригласила для собеседования маму и попросила быть на занятиях с сыном, хотя бы два занятия подряд. Предупредила, что если опять замечу сопли из носа у малыша, вынуждена буду из-за безопасности других детей отстранить малыша от занятий без возврата денег.

На следующем занятии и ребенок, и мама были в хорошей форме. Коленька прекрасно занимался, полноценно участвовал, а не толкал детей в «водной феерии», с сияющим лицом слушал сказку в исполнении нашего родительского театра, участвовал в разных других играх. Занятия у нас разноплановые, продолжаются до 50 минут.

Я достала блестящий паровозик с вагончиками, начала с ребятами упражнение «паровозик и вагончики». Коля даже звуки своего голоса стал включать в игру с паровозиком (другим детям достались не менее красивые вагончики). Ну, думаю, и этот деструктивный рефлекс нейтрализовали. Завершила занятия. Все дети пошли одеваться с родителями, а Коля паровозик из рук не выпускает.

- Ладно, - говорю его маме, - Оденьте его, пусть пока с паровозиком побудет, а потом, пожалуйста, оставьте игрушку на стуле.

Прислушалась. Необычайно тихо в раздевалке. Вышла. Ни паровозика, ни мамы, ни Коли. Вышла на улицу. Ребенок в коляске, паровозик цепко зажат в руке.

– Мама Алeна, я забираю у вас паровозик, а то «рельсы и вагончики без него плакать хотят». Сейчас другие дети придут с ними играть. Он у нас один такой. Взяла осторожно, пока меня малыш слушал, паровозик. И ушла в свое помещение.

Через несколько минут вбегает мама и истерично, обиженным голосом заявляет:

- Какие вы жадные! Не могли нам паровозик домой дать поиграть! Коля бы наигрался и мы бы на следующее занятие его вам принесли. А теперь мы не будем к вам ходить. Верните нам деньги!

- Стоп, стоп, - вмешался, вышедший администратор. – Сначала, Алeна, успокойтесь, потом вспомните, с каким ребенком вы пришли в первый раз на занятие. Вспомните, как мы все радовались успехам вашего Коли. Придете в определенный день, который соответствует следующему занятию, и там мы решим, остаетесь ли вы группе, либо делаем перерасчет оставшейся суммы с учетом издержек. Придется вам оплатить ремонт ксерокса, который был выведен из строя вашим ребенком под вашим чутким присмотром, и две чашки и вазу, которые взял без спроса и разбил ваш ребенок под чутким присмотром вашей няни.

Так в чем же все-таки проблема, в техническом прогрессе или в чем-то другом?

Есть, над чем подумать. Оказывается, не всякая любовь приносит благо. Но все же вернeмся к закономерностям. Думается, их можно выделить.

Родители, подобные маме Алене, о которой я рассказала, любят своих детей, чувствуют, что им нужна дополнительная помощь со стороны специалиста. Как хорошо, что так своевременно мы в городской библиотеке открыли творческое объединение «Родитель – первый педагог».

Общее, что может охарактеризовать проблемы таких родителей – это эмоционально неверное реагирование в важных для ребенка ситуациях.

Как показывает практика, родителям (да и няням тоже) важно научиться распознавать мироощущение ребенка на каждом возрастном этапе, а не подстраивать своего ребенка только под свои взрослые определения и суждения. А этому можно научиться: гибкости речевого общения, эмоциональному раскрепощению с учетом как поощрительной интонации, так и запретительной. Это труд, подкрепляемый подсказками специалиста.

Любовь Богомолова